Записки архивариуса

Подворье

Монастырское подворье. Храм Казанской иконы Пресвятой Богородицы с приделами святителя Николая и Серафима Саровского. Санкт-Петербург, Нарвский пр-т, д. 1/29

До того как начну писать историю, хочу поблагодарить служащую Российской Публичной Библиотеки С.-Петербурга Ярцеву Алину Владимировну за предоставленный материал. В июле 1989 г. здание подворья бывшего Староладожского женского монастыря переданы Ленинградскому епархиальному управлению. В августе 1989 года здание храма и постройки переданы под подворье Валаамского Спасо-Преображенского мужского монастыря. По благословению Игумена монастыря епископа Панкратия Алина Владимировна составила исторический очерк о подворье, а когда узнали о возрождении нашей обители в Старой Ладоге и сборе исторических документов, поделились этой информацией.

В августе 1989 года здание храма и постройки переданы под подворье Валаамского Спасо-Преображенского мужского монастыря.

Монастырское подворье неотделимая часть монастыря. Для городского жителя прийти и спокойно помолиться в тишине на монастырском подворье – это милость Божия. Начальником подворья является Игумения монастыря, послушания здесь такие же как и в монастыре. Служение в городе трудное; среди шума городского, суеты.

При Игумении Вриенне в 1901 году монастырь приобретает на углу Нарвского и Старо-Петергофского проспектов землю у жены статского советника С.А. Кованько, она была известна делами милосердия. Незамедлительно приступили к строительству часовни. Поскольку строительство часовен в столице допускалось только с соизволения Государя Императора обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев препроводил доклад вместе с проектом часовни Староладожского монастыря для представления Государю. 13 февраля 1902 г. Император Николай II собственоручно написал на докладе «одобряю».

К лету 1902 г. на средства монастыря была выстроена деревянная часовня во имя Успения Пресвятой Богородицы. В 1904 году следующая Игумения Антония обратилась к Епархиальному начальству с просьбой разрешить строительство каменной церкви по проекту архитектора В.А. Косякова. Среди построек В. Косякова собор свт. Николая Чудотворца (Морской) в г. Кронштадте (1902 - 1923 гг.); церковь «Милующая» на Большом проспекте Васильевского острова (1889 - 1898 гг.); церковь Казанской иконы Божией Матери в Воскресенском Новодевичьем монастыре (1908 - 1915 гг.).

К началу работ для нашей обители Косяков уже имел опыт создания комплекса монастырского подворья, включающегося храм, келейные и служебные помещения – это было подворье Свято–Успенской Киево-Печерской Лавры (ныне подворье Введенского ставропигиального мужского монастыря Оптина пустынь на набережной Лейтенанта Шмидта Васильевского острова).

Внешний облик Староладожского подворья вызывает в памяти образы русского зодчества 17 в. (Известный историк церковной архитектуры нашего времени, священник Александр Берташ, заключает, что «постройки Староладожского подворья отличает соединение новых конструкций и материалов (железобетон и облицовочный кирпич) с воспроизведением древнерусских форм – кокошников, традиционных для московского и ярославского зодчества 17 в. арочных колончатых поясов». Признанием высокого архитектурно-художественного значения этой работы В.А. Косякова стало ее включение в список памятников архитектуры по Указу Президента РФ в 1995 г. как памятник общероссийского значения.)

Игумения Антония обратилась к жертвователям с воззванием «на строительство храма во имя Казанской иконы Божией Матери с приделами святителя Николая и преподобного Серафима Саровского. В 1905 г. игумения Антония была перемещена настоятельницею Новодевичьего монастыря, но ей было поручено не оставлять заботу о строительстве. 10 июля 1905 г. был заложен каменный храм, в 1907 г. на храм подняли кресты и колокола. Перед подъемом был отслужен молебен Митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Антонием (Вадковским). Чин освящения центрального престола и Литургию совершил Митрополит Ташкентский Никандр (Феноменов) в октябре 1910 г., к этому времени уже освящены приделы.

Храм Казанской иконы Пресвятой Богородицы.

На небольшом участке неправильной трапециевидной формы расположились: церковь, иконная лавка, звонница со святыми вратами, часовня и три жилых здания. Храм пятиглавый облицованного кирпича. Престолы и жертвенники беломраморные.

Иконостас был трехярусный с прекрасной в золотых тонах живописью. Запрестольными образами являлись: «Воскресение Христово» - живописное полотно в позолоченной раме в Казанском храме; в правом приделе во имя свт. Николая живописный холст «Моление о Чаше»; в левом приделе, во имя прп. Серафима Саровского - «Тайная вечеря». В полном объеме храм не был расписан - этому помешала I Мировая война, а потом события 1917 г. Сохранились проекты росписей.

В храме среди икон было «Знамени» в серебряном окладе, в часовне имелось 15 образов разного размера.

Колоколов на колокольне девять: самый большой весил 1650 кг, самый маленький – 17 кг.

Церковные службы совершались ежедневно, в воскресные и праздничные дни две литургии- ранняя в 6 утра и поздняя в 10 часов. Службы совершались двумя священниками живущими при подворье, и приходящим дьяконом.

Сестер на подворье в 1910 г. жило 24 человека: 5 монахинь, 3 послушницы и живущие на богомолении. Заведующей подворьем с 1905 г. являлась монахиня Серафима (Олисова). Игумения Антония за пожертвование в пользу церкви в 1911 г. награждается золотым наперсным крестом.

В донесении в Духовную Консисторию писали: «Благоговейное исправление монастырских служб привлекает в подворскую церковь Успенского монастыря многочисленных богомольцев».

При храме организовано общество трезвости, под названием «Казанского братства трезвости», открытого в 1910 г. За богослужениями говорят проповеди, введено общенародное пение, по праздникам беседы, религиозно нравственные чтения. Потребность в этом действительно была. Это густонаселенный промышленный район. Священник Михаил (Галкин) писал: «я нарочно ходил по всем, прилегающим к церкви улицам, пробовал сосчитать число питейных заведений… и не мог сосчитать, до того их много. В праздники пьяные везде. За этой картиной веселья стоит кошмарный ужас. Стоны несчастных жен, голод и холод ни в чем не повинных деток». Центром трезвенного движения стала С.-Петербургская епархия, в которой в 1898 г. священник Александр Рождественский основал Александро-Невское общество трезвости, к 1912 г. в епархии насчитывалось уже 84 такие организации. Собирались три раза в неделю, проходили беседы со священниками, читались жития святых и душеполезные книги, с собой раздавали брошюр. Братство участвовало и в городских Крестных ходах. За первый месяц в Братство вступили 173 человека, большинство фабричные рабочие в возрасте от 21 до 50 лет. Записывались и давали обет не пить от 1 месяца и навсегда. Член получал билет, на обороте которого напоминание об обещании не пить. Часто на служба приезжал епископ Нарвский Никандр, тогда храм был переполнен прихожанами. На чтениях монахини пели духовные стихи, со временем и присутствующие подпевали им. К 20 декабря 1910 г. в Братстве было 446 человек, а через полгода 760. Священникам помогали «выборные» из членов.

1914 г. Певчие Казанского Братства трезвости. В центре - руководитель Братства священник Н. Гришков, слева от него регент И.И. Зайцев.

В августе 1912 г. по инициативе о. Михаила Казанское братство трезвости совершило паломничество в Успенский Староладожский монастырь. Особый поезд, представленный министром путей сообщения, привез около 400 человек на станцию Званка (ныне Волховстрой). В монастырь, стоящий от нее на 12 километров, крестный ход с пением церковных песнопений отправился по берегу р. Волхов. Недалеко от обители паломники встретились с крестным ходом из Николаевского монастыря. Паломники присутствовали на службах в Успенском монастыре, прошли крестным ходом на Абрамовщину - пустынное место молитвенных подвигов схиигумении Евпраксии. Это было не первое паломничество в Успенский монастырь. В последующие годы также приезжали в монастырь, ходили крестным ходом на Абрамовщину. В планах братства было посещение в будущем Новгорода, Сарова, Киева.

Группа паломников-трезвенников в Староладожском Успенском женском монастыре в сентябре 1912 г. Паломники у древнего креста на Абрамовщине в сентябре 1912 г.

К концу 1912 г. членов Братства насчитывалось более 2000 человек. В церкви стали постоянно дежурить в притворе для помощи желающим жить в трезвости. Были отпечатаны «Священные листы», которые надо повесить дома на стену, как напоминание живущим о клятве Богу. О действенности работы Братства говорит следующее: по наблюдению выборных, обет преступали не более 15% записавшихся. Кто то по окончанию срока обета давал его на новый срок, а многие продолжали жить трезвой жизнью.

«Священный лист» члена Казанского Братства трезвости.

В 1915 году изменения в жизнь подворья внесла война. В указе Св. Синода говорилось, что «эвакуированные из монастырей, находящихся в пределах военных действий, монашествующие лица могли бы временно быть размещены в других православных обителях России». Все епархии должны были доставить сведения об имеющихся у них помещениях для размещения эвакуированных. Игумения монастыря в те года Вирсавия ответила, что возможно разместить у себя на подворье 20 человек. Однако ко времени написания рапорта Петроградская епархия в Новодевичьем и Иоанновском монастырях уже разместили 200 монахинь Леснинского монастыря.

18 июня 1917 г. подворье посетил архиепископ (в последствии митрополит) Петроградский и Гдовский Вениамин (Казанский), ныне прославленный в лике священномучеников. В этот день священники подворья о. Василий (Тарасов) и о. Арсений (Росляков) были награждены камилавками.

В конце 1917 г. был опубликован проект декрета Совета Народных Комиссаров об отделении церкви и школы от государства, реквизиции помещений с имуществом церквей.

Началась другая страница жизни подворья нашего монастыря и о ней расскажу в следующих записках.